5. Цвет в поэзии и мистике

[114] У поэтов это ощущение яркого цвета присутствует всегда: трава зеленая, кровь красная, молоко белоснежное. У каждого цвета существует превосходная степень (praerubicunda — пре-красная, о розе), каждый имеет много градаций, но никогда не тонет во мраке. Мы можем вспомнить «отрадный цвет восточного сапфира» Данте, или «румянец рдяный на лице белее снега» Гвиницелли, «светлый и белый» Дюрандаль из Песни о Роланде, сверкающий и пылающий на солнце. В Дантовом Рае появляются лучезарные видения: «ее свеченье пылу вслед идет», или «И вот кругом, сияя ровным светом, / Забрезжил блеск над окаймлявшим нас, / Подобный горизонту пред рассветом». На страницах мистических трудов Святой Хильдегарды Бингенской возникают видения ослепительного света.

[117] Говоря о Красоте первого ангела, Хильдегарда описывает Люцифера (до падения) в уборе из камней, сияющих подобно звездному небу, а бесчисленное множество искр, сверкая в блеске его одеяния, заливает светом весь мир (Liber divinorum operum — Книга божественных деяний).

С другой стороны, именно Средневековье выработало изобразительную технику, целиком построенную на взаимодействии яркости простого цвета и проникающего через него света: речь идет о витраже готического собора. Готическую церковь пронизывают рассеянные лучи льющегося из окон света, которые проходят сквозь фильтр цветных стекол, соединенных между собой свинцовыми перегородками. Такие стекла существовали и в романских церквах, однако с приходом готики стены устремились ввысь, чтобы сомкнуться в замке стрельчатого свода. Места для окон стало больше, стены стали ажурными, получив поддержку в виде контрфорсов, принимающих на себя усилие распора через аркбутаны.

Собор строился с учетом того, как через каждое окно будет проникать свет. Архиепископ Сугерий, во славу святой веры и королей Франции построивший церковь аббатства Сен-Дени (первоначально в романском стиле), оставил свидетельство о том, как подобное зрелище завораживало средневекового человека. Он описывает свою церковь с нотками восторга и умиления, восхищаясь и Красотой собранных в ней сокровищ, и игрой льющегося через витражи света.

[114] У поэтов это ощущение яркого цвета присутствует всегда: трава зеленая, кровь красная, молоко белоснежное. У каждого цвета существует превосходная степень (praerubicunda — пре-красная, о розе), каждый имеет много градаций, но никогда не тонет во мраке. Мы можем вспомнить «отрадный цвет восточного сапфира» Данте, или «румянец рдяный на лице белее снега» Гвиницелли, «светлый и белый» Дюрандаль из Песни о Роланде, сверкающий и пылающий на солнце. В Дантовом Рае появляются лучезарные видения: «ее свеченье пылу вслед идет», или «И вот кругом, сияя ровным светом, / Забрезжил блеск над окаймлявшим нас, / Подобный горизонту пред рассветом». На страницах мистических трудов Святой Хильдегарды Бингенской возникают видения ослепительного света.

[117] Говоря о Красоте первого ангела, Хильдегарда описывает Люцифера (до падения) в уборе из камней, сияющих подобно звездному небу, а бесчисленное множество искр, сверкая в блеске его одеяния, заливает светом весь мир (Liber divinorum operum — Книга божественных деяний).

С другой стороны, именно Средневековье выработало изобразительную технику, целиком построенную на взаимодействии яркости простого цвета и проникающего через него света: речь идет о витраже готического собора. Готическую церковь пронизывают рассеянные лучи льющегося из окон света, которые проходят сквозь фильтр цветных стекол, соединенных между собой свинцовыми перегородками. Такие стекла существовали и в романских церквах, однако с приходом готики стены устремились ввысь, чтобы сомкнуться в замке стрельчатого свода. Места для окон стало больше, стены стали ажурными, получив поддержку в виде контрфорсов, принимающих на себя усилие распора через аркбутаны.

Собор строился с учетом того, как через каждое окно будет проникать свет. Архиепископ Сугерий, во славу святой веры и королей Франции построивший церковь аббатства Сен-Дени (первоначально в романском стиле), оставил свидетельство о том, как подобное зрелище завораживало средневекового человека. Он описывает свою церковь с нотками восторга и умиления, восхищаясь и Красотой собранных в ней сокровищ, и игрой льющегося через витражи света.