7.4. Формирование универсально-понятийного (европейского) социокода.

Перейдем теперь к наиболее интересной для всех нас теме - к европейскому способу социального кодирования индивида.

Итак, первые два типа социокодов фрагментировались по схеме "индивид = имя + текст" (для лично-именного социокода) или по схеме "группа = имя + текст" (для профессионально-именного социокода). Для интеграции фрагментов в целостность, в области социально-всеобщего, языковые реалии этих социокодов не используются. В первом случае социальность получается на уровне коллективного действия, а во втором - социальность возникает через матрицу обмена (систему наследуемых межсемейных контактов) и через кровнородственную систему вечных (божественных) имен.

Здесь возможен весьма интересный подход к рассмотрению роли и места мифа - и сказок как его выражений, - однако это направление мы упускаем.

Рассмотрим универсально-понятийный тип социального кодирования.

Он обусловлен возникновением дифференциации (различия, расщепления) единого прежде субъекта деятельности (коллективного или индивидуального) на программирующую и исполнительскую составляющие, каждая из которых становится социально значимой и социально допустимой ролью индивида.

Другими словами, этот социокод возник в результате дифференциации умственного и физического труда.

Таким образом, возникает субъект - объектное отношение, которое впервые процесс целеполагания переносит на уровень человека. Если ранее, в других типах культур и обществ, определение цели деятельности индивида либо не рассматривалось вообще (лично-именной социокод), либо допускалось "только для Бога" (профессионально-именной социокод), то теперь, с появлением субъект - объектных отношений, постановка задачи по выбору цели стала не просто возможностью, но даже обязанностью каждого человека.

Особенность европейского субъект - объектного отношения состоит не в новизне самого отношения, а в использовании его в качестве ключевой составляющей, ключевой структуры социального кодирования.

Эта новизна заключена в следующем:

Используются как простые (двухсубъектные), так и сложные (многосубъектные) отношения для выстраивания знаковых иерархий целостности. При этом всегда имеет место асимметричность высшего и низшего: любой средний член цепочки будет исполнителем по отношению к предыдущему (высшему) и повелителем-программатором по отношению к последующему (низшему).

Процесс социального кодирования ориентирует начальный член цепочки, и именно поэтому ориентирует на "всеобщее". Так что, "поднимаясь" вверх, к началу цепочек, мы поднимаемся тем самым к "началу всех начал", к символу, к вечному (личному или безличному, Богу, "началу", "истине", и т.п.).

Таким образом, только на этом этапе впервые идея иерархичности получает возможность реализоваться на социальном уровне.

Чрезвычайно интересно, что такой информационный канал может функционировать как в трансляционном, так и в трансмутационном режимах.

Более того, как раз наиболее характерной чертой его функционирования является именно смешанный трансляционо-трансмутационный режим. Субъект - объектное отношение не только передает "сверху-вниз" (или "слева-направо") некую "мудрость" или "знание" от субъекта к объекту, но и преобразует это знание в процессе передачи в "более конкретные" знания или указания. То есть, этот информационный канал всегда работает в режиме от абстрактного к конкретному. Таким образом, "формула" европейца приобретает устойчивый двухсоставной характер: всеобщее (абстрактное) + частное (конкретное). И, естественно, наличие механизма для перехода ("перевода") как "сверху-вниз", так и "снизу-вверх" (каналы обратной связи, "отчетности о выполненном").

Конечно, наиболее силен такой канал в "нестандартных" ситуациях, которые не поддаются полной типизации и поэтому не могут иметь установившейся полной программы решения. Поэтому эти ситуации остаются как бы "за бортом" социокода.

Наличие разделения между умственным и физическим трудом, наличие иерархических субъект-объектных (управленческих) цепочек приводит к тому, что каждый индивид должен обладать группой определенных универсальных навыков. Это, прежде всего, навыки, связанные с "умением жить сообща ".

Необходимость коммуникации в таких условиях ("вертикаль" переноса знаний, всеобщность неких знаний) привела к тому, что возникла необходимость в сжатии смысла - в сжатии знания, в результате чего в европейском кодировании присутствует постоянное тяготение к универсалиям любой природы.

Как же сформировался европейский социокод?

Что именно побудило общество перейти от традиционной к европейской системе социального кодирования индивида?

Эта причина должна быть весьма веской, - более того, она должна быть постоянно присутствующей достаточно длительное время (исторически длительное время - то есть несколько сотен лет как минимум!).

"Где" же, в какой области может лежать эта причина? Поскольку в основе традиционной формы социокода лежит возможность постоянного отчуждения 15-20% сельскохозяйственного продукта на нужды других профессий, - вероятно, эту причину следует искать именно здесь.

И мы находим эту причину в эгейской (греческой) цивилизации.

Специфической ее особенностью является ее "островной" характер. Причем острова весьма малые, способные прокормить всего несколько сотен человек. Фактически, мы имеем цивилизацию, где "вся территория - это граница". Вследствие чего стандартные для традиционной государственности маневры по регулированию плотности профессионального населения - воинов - оказываются просто невозможными.

Но одного этого - мало. Второй причиной, которая и сделал возможным появление европейского (греческого) социокода является наличие КОРАБЛЯ. Корабля, способного перевозить до сотни человек, - и который уже вследствие этого оказывался равнозначным по военной мощи всему острову. Естественно, если этот остров живет по традиционному социокоду. (Несколько более подробно см. в главе 16).

Кто были командой корабля? Что они искали?

Команда корабля - это, фактически, "лишние" люди. Землепашцы, которые не имели надела или потеряли его. Выросшая молодежь, которая оказалась без земельного надела.

И хотели они "всего лишь" найти себе место, где они могли бы заняться тем образом жизни, который они знали и любили: земледелием.

Но все, пригодное для земледелия - занято. Что же делать? Завоевывать. Убивать взрослых и подростков - это обязательно: чтобы не отомстили. Брать себе в жены женщин, а малым детям становиться родителями. Затем дети подрастут, станут "лишними", - и сами сядут на корабль. И все начнется сначала...

Но корабль требует смешения профессиональных навыков. Корабль требует иерархии. Корабль требует умения подчиняться и умения командовать.

Такая цель - завоевание - требует умения соотносить свои решения с реальными природными особенностями захватываемого острова. Здесь ценятся - неформальные решения.

Собственно, все то же самое относится и к землепашцам-островитянам: и требование совмещения профессий (землепашец + воин), и требование "неформального мышления" для защиты острова. Ведь стороны - практически равны, и успех одной из них - это "дело случая". Но и ума, неформальности, - тоже.

Так и становится героем Гомеровского эпоса "хитроумный Одиссей"...

Мы не будем подробно описывать конкретные механизмы реализации европейского социокода сначала в древней Греции, а потом и в других странах, - это уже темы для отдельного разговора.

Перейдем теперь к наиболее интересной для всех нас теме - к европейскому способу социального кодирования индивида.

Итак, первые два типа социокодов фрагментировались по схеме "индивид = имя + текст" (для лично-именного социокода) или по схеме "группа = имя + текст" (для профессионально-именного социокода). Для интеграции фрагментов в целостность, в области социально-всеобщего, языковые реалии этих социокодов не используются. В первом случае социальность получается на уровне коллективного действия, а во втором - социальность возникает через матрицу обмена (систему наследуемых межсемейных контактов) и через кровнородственную систему вечных (божественных) имен.

Здесь возможен весьма интересный подход к рассмотрению роли и места мифа - и сказок как его выражений, - однако это направление мы упускаем.

Рассмотрим универсально-понятийный тип социального кодирования.

Он обусловлен возникновением дифференциации (различия, расщепления) единого прежде субъекта деятельности (коллективного или индивидуального) на программирующую и исполнительскую составляющие, каждая из которых становится социально значимой и социально допустимой ролью индивида.

Другими словами, этот социокод возник в результате дифференциации умственного и физического труда.

Таким образом, возникает субъект - объектное отношение, которое впервые процесс целеполагания переносит на уровень человека. Если ранее, в других типах культур и обществ, определение цели деятельности индивида либо не рассматривалось вообще (лично-именной социокод), либо допускалось "только для Бога" (профессионально-именной социокод), то теперь, с появлением субъект - объектных отношений, постановка задачи по выбору цели стала не просто возможностью, но даже обязанностью каждого человека.

Особенность европейского субъект - объектного отношения состоит не в новизне самого отношения, а в использовании его в качестве ключевой составляющей, ключевой структуры социального кодирования.

Эта новизна заключена в следующем:

Используются как простые (двухсубъектные), так и сложные (многосубъектные) отношения для выстраивания знаковых иерархий целостности. При этом всегда имеет место асимметричность высшего и низшего: любой средний член цепочки будет исполнителем по отношению к предыдущему (высшему) и повелителем-программатором по отношению к последующему (низшему).

Процесс социального кодирования ориентирует начальный член цепочки, и именно поэтому ориентирует на "всеобщее". Так что, "поднимаясь" вверх, к началу цепочек, мы поднимаемся тем самым к "началу всех начал", к символу, к вечному (личному или безличному, Богу, "началу", "истине", и т.п.).

Таким образом, только на этом этапе впервые идея иерархичности получает возможность реализоваться на социальном уровне.

Чрезвычайно интересно, что такой информационный канал может функционировать как в трансляционном, так и в трансмутационном режимах.

Более того, как раз наиболее характерной чертой его функционирования является именно смешанный трансляционо-трансмутационный режим. Субъект - объектное отношение не только передает "сверху-вниз" (или "слева-направо") некую "мудрость" или "знание" от субъекта к объекту, но и преобразует это знание в процессе передачи в "более конкретные" знания или указания. То есть, этот информационный канал всегда работает в режиме от абстрактного к конкретному. Таким образом, "формула" европейца приобретает устойчивый двухсоставной характер: всеобщее (абстрактное) + частное (конкретное). И, естественно, наличие механизма для перехода ("перевода") как "сверху-вниз", так и "снизу-вверх" (каналы обратной связи, "отчетности о выполненном").

Конечно, наиболее силен такой канал в "нестандартных" ситуациях, которые не поддаются полной типизации и поэтому не могут иметь установившейся полной программы решения. Поэтому эти ситуации остаются как бы "за бортом" социокода.

Наличие разделения между умственным и физическим трудом, наличие иерархических субъект-объектных (управленческих) цепочек приводит к тому, что каждый индивид должен обладать группой определенных универсальных навыков. Это, прежде всего, навыки, связанные с "умением жить сообща ".

Необходимость коммуникации в таких условиях ("вертикаль" переноса знаний, всеобщность неких знаний) привела к тому, что возникла необходимость в сжатии смысла - в сжатии знания, в результате чего в европейском кодировании присутствует постоянное тяготение к универсалиям любой природы.

Как же сформировался европейский социокод?

Что именно побудило общество перейти от традиционной к европейской системе социального кодирования индивида?

Эта причина должна быть весьма веской, - более того, она должна быть постоянно присутствующей достаточно длительное время (исторически длительное время - то есть несколько сотен лет как минимум!).

"Где" же, в какой области может лежать эта причина? Поскольку в основе традиционной формы социокода лежит возможность постоянного отчуждения 15-20% сельскохозяйственного продукта на нужды других профессий, - вероятно, эту причину следует искать именно здесь.

И мы находим эту причину в эгейской (греческой) цивилизации.

Специфической ее особенностью является ее "островной" характер. Причем острова весьма малые, способные прокормить всего несколько сотен человек. Фактически, мы имеем цивилизацию, где "вся территория - это граница". Вследствие чего стандартные для традиционной государственности маневры по регулированию плотности профессионального населения - воинов - оказываются просто невозможными.

Но одного этого - мало. Второй причиной, которая и сделал возможным появление европейского (греческого) социокода является наличие КОРАБЛЯ. Корабля, способного перевозить до сотни человек, - и который уже вследствие этого оказывался равнозначным по военной мощи всему острову. Естественно, если этот остров живет по традиционному социокоду. (Несколько более подробно см. в главе 16).

Кто были командой корабля? Что они искали?

Команда корабля - это, фактически, "лишние" люди. Землепашцы, которые не имели надела или потеряли его. Выросшая молодежь, которая оказалась без земельного надела.

И хотели они "всего лишь" найти себе место, где они могли бы заняться тем образом жизни, который они знали и любили: земледелием.

Но все, пригодное для земледелия - занято. Что же делать? Завоевывать. Убивать взрослых и подростков - это обязательно: чтобы не отомстили. Брать себе в жены женщин, а малым детям становиться родителями. Затем дети подрастут, станут "лишними", - и сами сядут на корабль. И все начнется сначала...

Но корабль требует смешения профессиональных навыков. Корабль требует иерархии. Корабль требует умения подчиняться и умения командовать.

Такая цель - завоевание - требует умения соотносить свои решения с реальными природными особенностями захватываемого острова. Здесь ценятся - неформальные решения.

Собственно, все то же самое относится и к землепашцам-островитянам: и требование совмещения профессий (землепашец + воин), и требование "неформального мышления" для защиты острова. Ведь стороны - практически равны, и успех одной из них - это "дело случая". Но и ума, неформальности, - тоже.

Так и становится героем Гомеровского эпоса "хитроумный Одиссей"...

Мы не будем подробно описывать конкретные механизмы реализации европейского социокода сначала в древней Греции, а потом и в других странах, - это уже темы для отдельного разговора.