Проявление агрессивного поведения у мальчиков-школьников (11–17 лет) города Москвы

Различия в проявлении агрессии у представителей обоих полов стали предметом дискуссии последних лет. Один из первых исследователей агрессии Басс (Buss, 1961) считал, что агрессия — типично мужской феномен. Современные исследователи более осторожны.

Многочисленные данные говорят о том, что гендерные различия проявляются по модели используемой агрессии. Женщины, как правило, используют экспрессивную (эмоциональную) модель, а мужчины — инструментальную (Campbell et. al., 1992; Archer & Parker, 1994). Во второй модели агрессия, совершается для достижения какой-то цели, при этом такая агрессия рассматривается как положительный опыт, агрессор контролирует ситуацию и оправдывает свои действия тем, что жертва заслуживала подобного обращения (Берковиц, 2001; Campbell & Muncer, 1987). Арчер и Паркер (1994) говорят о наличии этих различий уже в раннем возрасте (11–17 лет).

Различия между полами связаны с гендерными, ролевыми характеристиками (Archer & Parker, 1994). Маскулинная роль предполагает установку на статус и на преодоление трудностей. В детстве это проявляется в большей физической активности мальчиков, их занятости в более грубых и рискованных играх, высокой ценности атлетических умений (Archer, 1992; Lagerspetz et. al., 1988). Среди взрослых мужчин часто ценится жестокость и самоутверждение как важные компоненты маскулинности (David & Brannon, 1976; Thompson & Pleck, 1986).

В 2001–2002 г. нами было проведено исследование агрессивного поведения городских школьников 11–12, 14–15 и 16–17 лет (371 — мальчики, 452 — девочки).

Результаты исследования позволяют говорить о наличии гендерных различий агрессивного поведения у детей разного возраста. Во всех возрастных группах мальчики показали больший уровень использования физической агрессии (применение физической силы), с возрастом увеличивающейся. Что касается непрямых видов агрессии (сплетни, подговаривание), результаты более сложные. Хотя принято считать, что девочки более склоны сплетничать, подговаривать и плести интриги против других, результаты исследования показали обратное. Лишь в 14–15 лет у мальчиков наблюдается снижения уровня использования непрямой агрессии, тогда как в 11–12 и 16–17 лет этот уровень такой же или выше, чем у девочек. К тому же и по вербальной прямой агрессии (крики, обзывание) с 11 до 15 лет мальчики показывают более низкий уровень, а в 16–17 лет различий по этому параметру между мальчиками и девочками не наблюдаются. Гендерные различия были обнаружены и по параметру «избегание конфликтов». Мальчики более склонны вмешиваться в чужой конфликт, к тому же они чаще девочек в ссорах между одноклассниками поддерживают своих друзей независимо от их правоты. Мальчики заинтересованы в поддержания собственного иерархического статуса.

Можно сделать выводы, что гендерные различия агрессивного поведения действительно наблюдаются и изменяются с возрастом. Но различия между полами не столь просты, как может показаться. И требуют дальнейшего изучения.

М.Л. Бутовская (Москва)

Различия в проявлении агрессии у представителей обоих полов стали предметом дискуссии последних лет. Один из первых исследователей агрессии Басс (Buss, 1961) считал, что агрессия — типично мужской феномен. Современные исследователи более осторожны.

Многочисленные данные говорят о том, что гендерные различия проявляются по модели используемой агрессии. Женщины, как правило, используют экспрессивную (эмоциональную) модель, а мужчины — инструментальную (Campbell et. al., 1992; Archer & Parker, 1994). Во второй модели агрессия, совершается для достижения какой-то цели, при этом такая агрессия рассматривается как положительный опыт, агрессор контролирует ситуацию и оправдывает свои действия тем, что жертва заслуживала подобного обращения (Берковиц, 2001; Campbell & Muncer, 1987). Арчер и Паркер (1994) говорят о наличии этих различий уже в раннем возрасте (11–17 лет).

Различия между полами связаны с гендерными, ролевыми характеристиками (Archer & Parker, 1994). Маскулинная роль предполагает установку на статус и на преодоление трудностей. В детстве это проявляется в большей физической активности мальчиков, их занятости в более грубых и рискованных играх, высокой ценности атлетических умений (Archer, 1992; Lagerspetz et. al., 1988). Среди взрослых мужчин часто ценится жестокость и самоутверждение как важные компоненты маскулинности (David & Brannon, 1976; Thompson & Pleck, 1986).

В 2001–2002 г. нами было проведено исследование агрессивного поведения городских школьников 11–12, 14–15 и 16–17 лет (371 — мальчики, 452 — девочки).

Результаты исследования позволяют говорить о наличии гендерных различий агрессивного поведения у детей разного возраста. Во всех возрастных группах мальчики показали больший уровень использования физической агрессии (применение физической силы), с возрастом увеличивающейся. Что касается непрямых видов агрессии (сплетни, подговаривание), результаты более сложные. Хотя принято считать, что девочки более склоны сплетничать, подговаривать и плести интриги против других, результаты исследования показали обратное. Лишь в 14–15 лет у мальчиков наблюдается снижения уровня использования непрямой агрессии, тогда как в 11–12 и 16–17 лет этот уровень такой же или выше, чем у девочек. К тому же и по вербальной прямой агрессии (крики, обзывание) с 11 до 15 лет мальчики показывают более низкий уровень, а в 16–17 лет различий по этому параметру между мальчиками и девочками не наблюдаются. Гендерные различия были обнаружены и по параметру «избегание конфликтов». Мальчики более склонны вмешиваться в чужой конфликт, к тому же они чаще девочек в ссорах между одноклассниками поддерживают своих друзей независимо от их правоты. Мальчики заинтересованы в поддержания собственного иерархического статуса.

Можно сделать выводы, что гендерные различия агрессивного поведения действительно наблюдаются и изменяются с возрастом. Но различия между полами не столь просты, как может показаться. И требуют дальнейшего изучения.

М.Л. Бутовская (Москва)