§ 36. Логика Гассенди

Философия есть любовь к мудрости, а также изуче­ние и приложение последней, представляющей собой склонность души правильно мыслить о вещах и правильно действовать в жизни, поэтому её главные пред­меты суть истина и добродетель и её главные части — физика и этика. Пропедевтикой обеих является ло­гика. Это всеобщая наука, не относящаяся ни к какому особенному предмету. Физика и остальные нау­ки исследуют истинное в определенных предметах, которыми они занимаются; а логика освещает им путь, давая общие предписания и правила, применение кото­рых удерживает их на пути истины. В случае же заблуждения они благодаря этим же правилам могут понять, что заблудились, и вступить снова на истин­ный путь. Поэтому логику можно определить как ис­кусство правильно мыслить, то есть правильно представ­лять (bene imaginari), правильно рассуждать (Ьепе ргоропеге), правильно заключать (bene colligere), пра­вильно располагать (bene ordinare), Logica, II, с. 6.

Что касается познания и критерия истины, то надо избрать средний путь между скептиками и догматика­ми. Именно в нас содержится двоякий критерий исти­ны: один, посредством которого мы воспринимаем при­знак объекта, то есть чувство; другой, посредством кото­рого мы с помощью заключения познаем скрытую суть (Sache), то есть дух или разум. Ибо так как мы вос­принимаем нечто чувством, а нечто разумом и все позания разума вытекают из чувств, то разуму должен предшествовать чувственный знак, который ведет его к познанию скрытой сути (Sache). Так, например, из пота, проникающего через кожу, мы  заключаем, как из чувственного знака, что она имеет поры, хотя чувства не различают и не называют их нам. Но это заключе­ние мы делаем с помощью ещё и других несомненных предложений и принципов, которые получили через индукцию из чувственных вещей и сохраняем в своей памяти, рассуждая приблизительно так: эта влага есть тело, но всякое тело проходит от одного места к дру­гому через среду, следовательно, и эта влага должна проходить через среду кожи. Но сама кожа есть тело, и так как ни одно тело не может проходить через ме­сто, занятое другим телом, ибо два тела одновременно не могут находиться в одном месте, то влага не могла бы проходить через кожу, если бы вся она была сплошным телом, следовательно, она должна иметь по­ры. Точно так же из проявлений и действий души мы заключаем не только о её существовании, но и о её сущности, и мы познаем её тем совершеннее, чем боль­ше родов действий нам известны, усматривая в этом, что она имеет много свойств. Ибо природа всякой вещи не так неделима, чтобы она не имела известного объе­ма свойств и качеств. Но хотя чувство иногда обманы­вает и потому не может быть надежным признаком, однако разум, стоящий над чувством, может исправить восприятие чувства, так что он не принимает ни одного признака, не исправленного им заранее, и лишь тогда высказывает суждение о вещи.

Всякая идея, или представление (то есть образ пред­мета), возникает в уме лишь из чувства. Ибо слепо­рожденный не имеет представления о цвете, глухой от рождения — о звуке, так как они лишены чувств, по­средством которых их только можно получить; и если бы кто-либо мог жить без всяких чувств, что, однако, невозможно, то он не имел бы никакого представления ни о чем и потому не представлял бы себе ничего. По­этому правильны знаменитые утверждения: ничего нет в уме, чего бы не было сначала в чувстве; и ум есть tabula rasa (чистая доска),—подтверждающие пра­вильность сказанного. Ибо люди, признающие врожден­ные идеи, ничем не подтверждают этого.

Всякое представление или внушается уму через чувства, или образуется из таких представлений, кото­рые возникают из чувств путем сложения и соедине­ния нескольких или через увеличение либо уменьше­ние, как, например, когда я из представления человека образую представление великана или карлика, через перенос либо сравнение. Например, представление уже виденного города переносят на ещё невиденный или бога, не воспринимаемого чувствами, сравнивают с до­стопочтенным стариком.

Все внушенные чувствами представления единичны, а дух образует общее из единичных, сходных между собой представлений, а именно или соединяя подобные в одну кучу, или же, если отдельные представления согласуются кое в чем, но имеют много различий, от­влекаясь от этих различий и извлекая лишь то, что у них общее. Более общие представления в свою очередь образуются из, менее общих. Единичное представление тем совершеннее, чем больше частей или свойств вещи оно представляет; а общее тем совершеннее, чем оно полнее и чище представляет то общее, которое прису­ще отдельным предметам.

Философия есть любовь к мудрости, а также изуче­ние и приложение последней, представляющей собой склонность души правильно мыслить о вещах и правильно действовать в жизни, поэтому её главные пред­меты суть истина и добродетель и её главные части — физика и этика. Пропедевтикой обеих является ло­гика. Это всеобщая наука, не относящаяся ни к какому особенному предмету. Физика и остальные нау­ки исследуют истинное в определенных предметах, которыми они занимаются; а логика освещает им путь, давая общие предписания и правила, применение кото­рых удерживает их на пути истины. В случае же заблуждения они благодаря этим же правилам могут понять, что заблудились, и вступить снова на истин­ный путь. Поэтому логику можно определить как ис­кусство правильно мыслить, то есть правильно представ­лять (bene imaginari), правильно рассуждать (Ьепе ргоропеге), правильно заключать (bene colligere), пра­вильно располагать (bene ordinare), Logica, II, с. 6.

Что касается познания и критерия истины, то надо избрать средний путь между скептиками и догматика­ми. Именно в нас содержится двоякий критерий исти­ны: один, посредством которого мы воспринимаем при­знак объекта, то есть чувство; другой, посредством кото­рого мы с помощью заключения познаем скрытую суть (Sache), то есть дух или разум. Ибо так как мы вос­принимаем нечто чувством, а нечто разумом и все позания разума вытекают из чувств, то разуму должен предшествовать чувственный знак, который ведет его к познанию скрытой сути (Sache). Так, например, из пота, проникающего через кожу, мы  заключаем, как из чувственного знака, что она имеет поры, хотя чувства не различают и не называют их нам. Но это заключе­ние мы делаем с помощью ещё и других несомненных предложений и принципов, которые получили через индукцию из чувственных вещей и сохраняем в своей памяти, рассуждая приблизительно так: эта влага есть тело, но всякое тело проходит от одного места к дру­гому через среду, следовательно, и эта влага должна проходить через среду кожи. Но сама кожа есть тело, и так как ни одно тело не может проходить через ме­сто, занятое другим телом, ибо два тела одновременно не могут находиться в одном месте, то влага не могла бы проходить через кожу, если бы вся она была сплошным телом, следовательно, она должна иметь по­ры. Точно так же из проявлений и действий души мы заключаем не только о её существовании, но и о её сущности, и мы познаем её тем совершеннее, чем боль­ше родов действий нам известны, усматривая в этом, что она имеет много свойств. Ибо природа всякой вещи не так неделима, чтобы она не имела известного объе­ма свойств и качеств. Но хотя чувство иногда обманы­вает и потому не может быть надежным признаком, однако разум, стоящий над чувством, может исправить восприятие чувства, так что он не принимает ни одного признака, не исправленного им заранее, и лишь тогда высказывает суждение о вещи.

Всякая идея, или представление (то есть образ пред­мета), возникает в уме лишь из чувства. Ибо слепо­рожденный не имеет представления о цвете, глухой от рождения — о звуке, так как они лишены чувств, по­средством которых их только можно получить; и если бы кто-либо мог жить без всяких чувств, что, однако, невозможно, то он не имел бы никакого представления ни о чем и потому не представлял бы себе ничего. По­этому правильны знаменитые утверждения: ничего нет в уме, чего бы не было сначала в чувстве; и ум есть tabula rasa (чистая доска),—подтверждающие пра­вильность сказанного. Ибо люди, признающие врожден­ные идеи, ничем не подтверждают этого.

Всякое представление или внушается уму через чувства, или образуется из таких представлений, кото­рые возникают из чувств путем сложения и соедине­ния нескольких или через увеличение либо уменьше­ние, как, например, когда я из представления человека образую представление великана или карлика, через перенос либо сравнение. Например, представление уже виденного города переносят на ещё невиденный или бога, не воспринимаемого чувствами, сравнивают с до­стопочтенным стариком.

Все внушенные чувствами представления единичны, а дух образует общее из единичных, сходных между собой представлений, а именно или соединяя подобные в одну кучу, или же, если отдельные представления согласуются кое в чем, но имеют много различий, от­влекаясь от этих различий и извлекая лишь то, что у них общее. Более общие представления в свою очередь образуются из, менее общих. Единичное представление тем совершеннее, чем больше частей или свойств вещи оно представляет; а общее тем совершеннее, чем оно полнее и чище представляет то общее, которое прису­ще отдельным предметам.