Женская миграция и торговля людьми: взаимосвязь проблем

Принимая во внимание, что открытая секс-работа и околосексуальная занятость обеспечивают большинство миграционных возможностей для молодых женщин, можно утверждать, что в большей своей части женская трудовая миграция является маргинальной сферой трудовых отношений. Нарушения прав человека в этой области являются массовыми и связаны не только с секс-занятостью. Четверть опрошенных женщин отметили, что вся работа за рубежом это — большой риск, еще 43% также ощущают некоторую опасность. 27% считают, что риск не больше, чем при работе в России.

Менее 5% опрошенных считают себя защищенными при выезде за рубеж на работу, и почти 60% заявили о своей полной незащищенности. Более 40% опрошенных согласились с тем, что многие женщины, выехавшие на работу за рубеж, попадают в рабские условия. Примерно столько же думают, что это преувеличение. И только около 5% не согласились с этим утверждением.

Благодаря материалам в СМИ, многие потенциальные мигранты достаточно хорошо осведомлены о тех опасностях, которые влечет за собой трудовая миграция (Таблица 9).

Таблица 9.

Осведомленность потенциальных мигрантов-женщин относительно возможных нарушений прав человека при трудовой миграции, %

В случае возникновения конфликтов в принимающей стране большинство потенциальных мигрантов (около 70%) надеются на помощь российского консульства в стране въезда. На полицию и другие государственные структуры принимающей страны рассчитывает половина опрошенных. 30% знают о существовании неправительственных организаций в принимающей стране и надеются на них; 30% полагаются на друзей, родственников, знакомых; 23% — на независимых юристов, адвокатов; 18% ‑ на своего будущего работодателя. При анализе этих данных необходимо учитывать, что отвечали на анкету читатели газеты, которая постоянно помещает на своих страницах информацию о трудовой миграции, в том числе, описание конфликтных ситуаций и способы их разрешения. Как видно, даже для таких «продвинутых» респондентов еще характерна вера в основном в традиционные силовые структуры, гораздо меньше опрошенных рассчитывают на неправительственные организации и еще меньше на юридические институты защиты прав. При этом практика показывает, что в настоящее время реальную помощь женщинам-мигрантам, попавшим в кризисную ситуацию за рубежом, оказывают как раз неправительственные и международные организации, в работе которых принцип защиты прав человека является преобладающим по отношению к отстаиванию национальных интересов. Полиция же, миграционные организации, а зачастую и российские загранучреждения чаще руководствуются узко гражданскими ценностями, с позиции которых отсутствие легального статуса мигранта является основанием для отказа в защите его прав.

Но все же ответы на вопрос «С кем Вы советовались (собираетесь советоваться) при выборе варианта выезда на работу?» показывают, что цивилизованные формы миграционного поведения уже начинают развиваться в России. 40% опрошенных советовались с родителями, мужем или другими родственниками, 43% прибегали к совету друзей, 36% (это немало! — даже если учитывать особенности выборки) обращались за консультацией к независимым юристам, адвокатам или другим специалистам вне фирмы, которая занималась их трудоустройством.

В современной России проблема торговли людьми и сам термин, переведенный с английского trafficking in human beings, были впервые «легализованы» на государственном уровне в 1997 г. [6, с.5]. В 2000 г. Россия подписала Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности (CATOC) и Протокол к ней «О предупреждении и пресечении и наказании торговли людьми, особенно женщинами и детьми». Два других протокола к данной Конвенции касаются проблем торговли оружием и наркотиками, что говорит о том, что торговля женщинами рассматривается как один из этих трех основных видов транснациональной организованной преступности. Ниже приводится определение торговли людьми, данное в этом Протоколе.

Торговля людьми означает вербовку, перевозку, передачу, укрытие или получение/прием людей, посредством угрозы или использования силы или других форм принуждения, похищения, обмана, мошенничества, злоупотребления властью или зависимостью и/или предоставление или получение платежей или иных выгод в целях достижения соглашения с лицом, имеющим контроль над другим лицом для целей эксплуатации. Эксплуатация может включать эксплуатацию проституции других или иные формы сексуальной эксплуатации, принуждение к труду или оказанию услуг, рабство или действия, подобные рабству, постановку в зависимость.

Это и другие определения торговли людьми содержат ряд моментов, которые иногда понимаются по-разному.

Хотя проблема торговли людьми близко соприкасается с проблемами нелегальной миграции и контрабандной переправки людей через границы, эти понятия необходимо отличать друг от друга. В принципе торговля людьми допускает использование абсолютно легальных каналов для миграции (как с точки зрения въезда, так и пребывания в стране назначения), более того часто именно легальные каналы и инструменты используются криминальными группами. Такими инструментами являются, например, визовые схемы, используемые некоторыми странами. Заинтересованные в притоке женщин-мигрантов в индустрию развлечений, в начале 80‑х годов Японское посольство в Филиппинах ввело так называемую «визу работника индустрии развлечений»; затем эта практика была распространена на другие страны. Это фактически предоставило легитимную базу для секс-миграции. Сегодня такие визы выдаются и россиянам для работы в Японии и Швейцарии. Еще одним легальным визовым инструментом, используемым организаторами торговли для обеспечения легитимной основы своего бизнеса, является «виза невесты», существующая во многих странах. Заключение смешанных браков через систему «невест по переписке» — один из каналов торговли женщинами. Во многих случаях невеста подбирается под конкретные экономические функции, осуществляется принуждение, например, к работе на ферме или обслуживанию старых родителей «жениха», одиноких или инвалидов. Фиктивный брак может являться и способом рекрутирования женщин на нелегальную работу в секс-индустрии.

Более узкая трактовка, так называемого, трэффика, особенно женскими правозащитными организациями, часто приравнивает его к принудительной проституции. В международных документах сфера торговли людьми определена шире, чем секс-эксплуатация, а как эксплуатация практически любого труда с нарушением прав человека. Можно выделить следующие основные формы торговли людьми:

Принудительный труд, в том числе в «потогонном производстве»

Секс-торговля:

организация «гражданской» проституции

организация военной проституции

организация секс-туризма

Домашнее рабство

Браки по принуждению, в том числе через систему «невест по почте»

Принудительные репродуктивные функции, включая рождение ребенка

Принудительное донорство (продажа людей для трансплантации органов и тканей)

Принудительное усыновление/удочерение

Следует также сказать, что торговля людьми — глобальный процесс, затрагивающий не только женщин, но также детей и мужчин трудоспособного возраста, однако масштабы эксплуатации женщин с целью получения выгоды гораздо выше. По данным ЦРУ США, только 2% оборота торговли людьми приходится на долю мужчин [8].

Основной камень преткновения при определении торговли людьми и одновременно ключевой момент разногласий в понимании этого явления это — вопрос о добровольности и принуждении, а также об эксплуатации «проданных» людей. Не согласовано до сих пор, что подразумевать под эксплуатацией труда, где она начинается, и где заканчивается? Если женщина платит тысячи долларов за то, чтобы ее обеспечили работой в другой стране и переправили туда, то может ли он считаться жертвой эксплуатации? Такая постановка вопроса кажется многим абсурдной, поэтому критерием отнесения конкретного действия к торговле людьми принято считать наличие каких-либо насильственных действий, принуждения или обмана. Для расшифровки понятия эксплуатации приводятся конкретные формы нарушения прав человека:

- применение физического и психологического насилия, угрозы,

- изъятие документов,

- долговая кабала,

- принуждение к труду,

- ограничение свободы передвижения,

- обман.

Еще несколько лет назад было общепризнанным, что важно различать тех мигрантов, которые были насильно проданы для подневольного труда и тех, которые добровольно согласились на данную работу, например секс-занятость, за рубежом. Сегодня мигранты, которые выехали добровольно и продолжали добровольно работать в условиях эксплуатации, классифицируются как жертвы торговли людьми и нарушения прав человека по отношению к таким мигрантам должны рассматриваться столь же серьезно, как и к тем, кто был вывезен насильно. Определение CATOC не предполагает наличие принуждения к миграции или к труду (статья 3, b):

Согласие жертвы торговли людьми по отношению к формам эксплуатации, обозначенным в подпараграфе (a) этой статьи (см. определение выше — Е.Т.), не должно приниматься во внимание в случае, если любая из перечисленных в подпараграфе (a) форм эксплуатации была применена.

Наша точка зрения состоит в том, что, необходимо разграничить криминально-процессуальное понимание (и соответственное определение) торговли людьми и социальный аспект проблемы. Рассматривая женскую миграцию в рисковые сферы занятости как социальную проблему (то есть не с точки зрения уголовного наказания, а с точки зрения принятия мер социальной политики), нельзя основываться на принципе «принуждения» и ограничиваться рассмотрением случаев насилия, которые находятся в компетенции правоохранительных органов. Во-первых, применение в международной трактовке понятия торговли людьми принципа принуждения к проституции как проблемообразующего признака [19], фактически превращает данную проблему в криминальную, уводит ее от социального контекста, который как раз и заключается в том, чтобы найти социальные причины, способствующие секс-занятости, и меры социальной политики, способные ограничить это явление. Во-вторых, часто (например, говоря о работе в сфере развлечений) о добровольности предоставления женщиной секс-услуг можно говорить лишь относительно. Во многих случаях это «вынужденная добровольность» [4], продиктованная установившимся режимом этой занятости, — выбор в условиях, когда нет другого выбора. В-третьих, применение «принципа насильственности» сужает контингент женщин-мигрантов, нуждающихся в особых механизмах защиты прав, например, теми мигрантами, которые были вовлечены в проституцию насильственно. В то же время из-за слабости правового поля и распространенности теневых отношений в данной сфере женщины-мигранты, добровольно работающие в сфере сексуальных околосексуальных услуг, не менее нуждаются в защитных программах. Есть еще некоторые соображения в пользу того, чтобы не ограничивать проблему только случаями насильственного принуждения. Во-первых, торговцы людьми получают не меньшие доходы от продажи «добровольных» работников, чем от тех, кого удерживают силой и принуждают трудиться. Во-вторых, по нашим оценкам, «добровольцев» значительно больше, чем жертв прямого насилия. И нарушения прав человека у добровольных мигрантов носят, может быть, не такой вопиющий характер, но они значительно более массовые [7].

Принимая во внимание, что открытая секс-работа и околосексуальная занятость обеспечивают большинство миграционных возможностей для молодых женщин, можно утверждать, что в большей своей части женская трудовая миграция является маргинальной сферой трудовых отношений. Нарушения прав человека в этой области являются массовыми и связаны не только с секс-занятостью. Четверть опрошенных женщин отметили, что вся работа за рубежом это — большой риск, еще 43% также ощущают некоторую опасность. 27% считают, что риск не больше, чем при работе в России.

Менее 5% опрошенных считают себя защищенными при выезде за рубеж на работу, и почти 60% заявили о своей полной незащищенности. Более 40% опрошенных согласились с тем, что многие женщины, выехавшие на работу за рубеж, попадают в рабские условия. Примерно столько же думают, что это преувеличение. И только около 5% не согласились с этим утверждением.

Благодаря материалам в СМИ, многие потенциальные мигранты достаточно хорошо осведомлены о тех опасностях, которые влечет за собой трудовая миграция (Таблица 9).

Таблица 9.

Осведомленность потенциальных мигрантов-женщин относительно возможных нарушений прав человека при трудовой миграции, %

В случае возникновения конфликтов в принимающей стране большинство потенциальных мигрантов (около 70%) надеются на помощь российского консульства в стране въезда. На полицию и другие государственные структуры принимающей страны рассчитывает половина опрошенных. 30% знают о существовании неправительственных организаций в принимающей стране и надеются на них; 30% полагаются на друзей, родственников, знакомых; 23% — на независимых юристов, адвокатов; 18% ‑ на своего будущего работодателя. При анализе этих данных необходимо учитывать, что отвечали на анкету читатели газеты, которая постоянно помещает на своих страницах информацию о трудовой миграции, в том числе, описание конфликтных ситуаций и способы их разрешения. Как видно, даже для таких «продвинутых» респондентов еще характерна вера в основном в традиционные силовые структуры, гораздо меньше опрошенных рассчитывают на неправительственные организации и еще меньше на юридические институты защиты прав. При этом практика показывает, что в настоящее время реальную помощь женщинам-мигрантам, попавшим в кризисную ситуацию за рубежом, оказывают как раз неправительственные и международные организации, в работе которых принцип защиты прав человека является преобладающим по отношению к отстаиванию национальных интересов. Полиция же, миграционные организации, а зачастую и российские загранучреждения чаще руководствуются узко гражданскими ценностями, с позиции которых отсутствие легального статуса мигранта является основанием для отказа в защите его прав.

Но все же ответы на вопрос «С кем Вы советовались (собираетесь советоваться) при выборе варианта выезда на работу?» показывают, что цивилизованные формы миграционного поведения уже начинают развиваться в России. 40% опрошенных советовались с родителями, мужем или другими родственниками, 43% прибегали к совету друзей, 36% (это немало! — даже если учитывать особенности выборки) обращались за консультацией к независимым юристам, адвокатам или другим специалистам вне фирмы, которая занималась их трудоустройством.

В современной России проблема торговли людьми и сам термин, переведенный с английского trafficking in human beings, были впервые «легализованы» на государственном уровне в 1997 г. [6, с.5]. В 2000 г. Россия подписала Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности (CATOC) и Протокол к ней «О предупреждении и пресечении и наказании торговли людьми, особенно женщинами и детьми». Два других протокола к данной Конвенции касаются проблем торговли оружием и наркотиками, что говорит о том, что торговля женщинами рассматривается как один из этих трех основных видов транснациональной организованной преступности. Ниже приводится определение торговли людьми, данное в этом Протоколе.

Торговля людьми означает вербовку, перевозку, передачу, укрытие или получение/прием людей, посредством угрозы или использования силы или других форм принуждения, похищения, обмана, мошенничества, злоупотребления властью или зависимостью и/или предоставление или получение платежей или иных выгод в целях достижения соглашения с лицом, имеющим контроль над другим лицом для целей эксплуатации. Эксплуатация может включать эксплуатацию проституции других или иные формы сексуальной эксплуатации, принуждение к труду или оказанию услуг, рабство или действия, подобные рабству, постановку в зависимость.

Это и другие определения торговли людьми содержат ряд моментов, которые иногда понимаются по-разному.

Хотя проблема торговли людьми близко соприкасается с проблемами нелегальной миграции и контрабандной переправки людей через границы, эти понятия необходимо отличать друг от друга. В принципе торговля людьми допускает использование абсолютно легальных каналов для миграции (как с точки зрения въезда, так и пребывания в стране назначения), более того часто именно легальные каналы и инструменты используются криминальными группами. Такими инструментами являются, например, визовые схемы, используемые некоторыми странами. Заинтересованные в притоке женщин-мигрантов в индустрию развлечений, в начале 80‑х годов Японское посольство в Филиппинах ввело так называемую «визу работника индустрии развлечений»; затем эта практика была распространена на другие страны. Это фактически предоставило легитимную базу для секс-миграции. Сегодня такие визы выдаются и россиянам для работы в Японии и Швейцарии. Еще одним легальным визовым инструментом, используемым организаторами торговли для обеспечения легитимной основы своего бизнеса, является «виза невесты», существующая во многих странах. Заключение смешанных браков через систему «невест по переписке» — один из каналов торговли женщинами. Во многих случаях невеста подбирается под конкретные экономические функции, осуществляется принуждение, например, к работе на ферме или обслуживанию старых родителей «жениха», одиноких или инвалидов. Фиктивный брак может являться и способом рекрутирования женщин на нелегальную работу в секс-индустрии.

Более узкая трактовка, так называемого, трэффика, особенно женскими правозащитными организациями, часто приравнивает его к принудительной проституции. В международных документах сфера торговли людьми определена шире, чем секс-эксплуатация, а как эксплуатация практически любого труда с нарушением прав человека. Можно выделить следующие основные формы торговли людьми:

Принудительный труд, в том числе в «потогонном производстве»

Секс-торговля:

организация «гражданской» проституции

организация военной проституции

организация секс-туризма

Домашнее рабство

Браки по принуждению, в том числе через систему «невест по почте»

Принудительные репродуктивные функции, включая рождение ребенка

Принудительное донорство (продажа людей для трансплантации органов и тканей)

Принудительное усыновление/удочерение

Следует также сказать, что торговля людьми — глобальный процесс, затрагивающий не только женщин, но также детей и мужчин трудоспособного возраста, однако масштабы эксплуатации женщин с целью получения выгоды гораздо выше. По данным ЦРУ США, только 2% оборота торговли людьми приходится на долю мужчин [8].

Основной камень преткновения при определении торговли людьми и одновременно ключевой момент разногласий в понимании этого явления это — вопрос о добровольности и принуждении, а также об эксплуатации «проданных» людей. Не согласовано до сих пор, что подразумевать под эксплуатацией труда, где она начинается, и где заканчивается? Если женщина платит тысячи долларов за то, чтобы ее обеспечили работой в другой стране и переправили туда, то может ли он считаться жертвой эксплуатации? Такая постановка вопроса кажется многим абсурдной, поэтому критерием отнесения конкретного действия к торговле людьми принято считать наличие каких-либо насильственных действий, принуждения или обмана. Для расшифровки понятия эксплуатации приводятся конкретные формы нарушения прав человека:

- применение физического и психологического насилия, угрозы,

- изъятие документов,

- долговая кабала,

- принуждение к труду,

- ограничение свободы передвижения,

- обман.

Еще несколько лет назад было общепризнанным, что важно различать тех мигрантов, которые были насильно проданы для подневольного труда и тех, которые добровольно согласились на данную работу, например секс-занятость, за рубежом. Сегодня мигранты, которые выехали добровольно и продолжали добровольно работать в условиях эксплуатации, классифицируются как жертвы торговли людьми и нарушения прав человека по отношению к таким мигрантам должны рассматриваться столь же серьезно, как и к тем, кто был вывезен насильно. Определение CATOC не предполагает наличие принуждения к миграции или к труду (статья 3, b):

Согласие жертвы торговли людьми по отношению к формам эксплуатации, обозначенным в подпараграфе (a) этой статьи (см. определение выше — Е.Т.), не должно приниматься во внимание в случае, если любая из перечисленных в подпараграфе (a) форм эксплуатации была применена.

Наша точка зрения состоит в том, что, необходимо разграничить криминально-процессуальное понимание (и соответственное определение) торговли людьми и социальный аспект проблемы. Рассматривая женскую миграцию в рисковые сферы занятости как социальную проблему (то есть не с точки зрения уголовного наказания, а с точки зрения принятия мер социальной политики), нельзя основываться на принципе «принуждения» и ограничиваться рассмотрением случаев насилия, которые находятся в компетенции правоохранительных органов. Во-первых, применение в международной трактовке понятия торговли людьми принципа принуждения к проституции как проблемообразующего признака [19], фактически превращает данную проблему в криминальную, уводит ее от социального контекста, который как раз и заключается в том, чтобы найти социальные причины, способствующие секс-занятости, и меры социальной политики, способные ограничить это явление. Во-вторых, часто (например, говоря о работе в сфере развлечений) о добровольности предоставления женщиной секс-услуг можно говорить лишь относительно. Во многих случаях это «вынужденная добровольность» [4], продиктованная установившимся режимом этой занятости, — выбор в условиях, когда нет другого выбора. В-третьих, применение «принципа насильственности» сужает контингент женщин-мигрантов, нуждающихся в особых механизмах защиты прав, например, теми мигрантами, которые были вовлечены в проституцию насильственно. В то же время из-за слабости правового поля и распространенности теневых отношений в данной сфере женщины-мигранты, добровольно работающие в сфере сексуальных околосексуальных услуг, не менее нуждаются в защитных программах. Есть еще некоторые соображения в пользу того, чтобы не ограничивать проблему только случаями насильственного принуждения. Во-первых, торговцы людьми получают не меньшие доходы от продажи «добровольных» работников, чем от тех, кого удерживают силой и принуждают трудиться. Во-вторых, по нашим оценкам, «добровольцев» значительно больше, чем жертв прямого насилия. И нарушения прав человека у добровольных мигрантов носят, может быть, не такой вопиющий характер, но они значительно более массовые [7].