Глава 20. Долженствование и целевая связь

К оглавлению 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
119 120 121 122 123

a) К категориальному анализу ценности и долженствовани

Ценности суть принципы. Они, пусть даже в обусловленном виде, близки ка$

тегориям бытия. Собственно ценностная сущность, отличающая первые от вто$

рых, этой их близости не мешает.

Ценности, таким образом, должны иметь и определенное категориальное

строение, которое можно проанализировать. И так как именно более высокие

принципы надстраивают свои структуры над структурами более низких, то по$

следние должны содержаться в них, повторяться в них, определенным образом

модифицируясь.

Весь ряд таких структурных элементов уже встречался нам при анализе цен$

ности и долженствования. Такова противоположность, или полярность ценно$

сти и не$ценности, простирающаяся между ними линия ценностных координат,

соблюдение реальным дистанции в отношении ценности, а также непрерывный

континуум реального по этой линии координат. Ряд стадий такого смещени

опять$таки не гомогенен, как, например, математический ряд, но качественно

230 Часть 1. Раздел VI

дифференцирован; не статичен, как измерения пространства, но динамичен,

как поток времени, в котором он, где он реально проходит, фактически движет$

ся; не тянется индифферентно, как причинно$следственный ряд, но однозначно

восходит, заданный необратимым направлением долженствования бытия на

ценность, прогрессирующая реализация, целенаправленное восхождение; но

также и не слепая, случайная — то есть чисто онтологически необходимая — це$

лесообразность, как в органическом мире, но деятельная, предусматривающая,

предопределяющая тенденция к цели, в которой энергия цели, а в конечном сче$

те самой ценности, является творческой.

Эти категориальные моменты меньше затрагивают сущность самой ценности,

чем сущность свойственного ей долженствования бытия и исходящей от него де$

терминации реального. Это не случайность. Долженствование есть относитель$

но постижимая и определяемая структура, сама ценность — нет. Материю от$

дельных ценностей можно описать, ценностное сознание можно определить по

характеру его актов (в особенности специфически дифференцированное), но

кроющаяся за этим сущность ценности как таковой остается в известной мере

непостижима. Она имеет оттенок иррационального. В сущности ценности это

иррациональное выражено сильнее, нежели в принципах бытия, так как послед$

ние можно относительно хорошо понять в контексте их наслоения друг на друга,

сама же ценность начинает нечто новое.

Между категориями и ценностями, сколь бы близки они ни были метафизи$

чески, зияет пропасть. Ряд ценностей не замкнут — для нашего понимания.

Замкнут ли он или нет также и в себе — этого мы, конечно, знать не можем; ибо

человеческое сознание принципов не способно охватить их все. Для нашего по$

нимания, во всяком случае, он не завершен. От этого, однако, напрямую зависит

категориальный анализ.

Стало быть, нужно придерживаться того, что постижимо,— долженствова$

ния,— даже если установлено, что к нему сущность ценности не сводится.

Приблизиться к сути дела можно при помощи категорий отношения (Relation).

Нечто субстанциальное в нравственных ценностях («идеях» добродетелей) видел

уже Платон. Но ни он, ни кто$либо после него эту мысль полностью для этики не

разработали. Ибо субстанция была здесь только формальной субстанцией. Цен$

ности же фактически имеют нечто, что не сводится к форме, закону, отношению;

нечто субстратное, материальное.Ноэто материальное связывается в них с потен$

цией особого рода, им свойственной. Они суть подлинный «перводвигатель» как

его понимал Аристотель: от них исходит творческая энергия, порождение, фор$

мирование, осуществление. Ценность—это сила, стоящая за динамикой должен$

ствования бытия. В принципе ценности сущее теряет свое равновесие, приходит в

движение, обретает ту или иную тенденцию—за свои пределы. Ценность—центр

притяжения в его уравновешенности, «первая энтелехия» его движения.

Для бытия природы это аристотелевское понятие субстанции — которое в ос$

нове своей является понятием цели — оказалось сомнительным основоположе$

нием. Применительно же к этическим феноменам оно является весьма метким.

Здесь имеет место предвосхищение целевой точки, и заключено это предвосхи$

щение как раз в субстанциальной сущности принципа. Ценность есть одновре$

менно и энергия, и точка наведения. Она как субстанциальное не толкает про$

цесс впереди себя и от себя далее, но направляет его на себя. Она—та точка при$

Глава 20. Долженствование и целевая связь 231

тяжения, на которую указывает долженствование бытия, и куда направлена вся$

кая реальная тенденция, которая этому долженствованию следует.

b) Первичная и вторичная детерминаци

Здесь со всех сторон видно указание на телеологию ценностей в этической

действительности. Она соответствует тому, чем в природе является причин$

но$следственная связь. Она является такой же связью, типом детерминации ре$

ального. Но она есть другой, более сложный и более высокий тип — тот тип де$

терминации, что свойственен реализации долженствования бытия.

При этом сразу нужно установить ограничение. Реализация долженствовани

бытия является преломленной, распадающейся на два звена детерминацией,

точка преломления — личностный субъект. Первое звено — его можно было бы

назвать первичной детерминацией — это детерминация субъекта ценностью;

«восприятие». Чувствование или видение им ценности. Эта детерминация, пер$

вый раз направленная от идеального к реальному бытию (ибо ценностное чувст$

во—уже реальный акт), естественно, не является целевой. Ее тип, еще более об$

щий, но метафизически не более близкий, в своей структуре с одной стороны

близок отношению познания — ибо ценностное видение и даже первичное цен$

ностное чувство есть род «схватывания»—с другой стороны, однако, здесь имеет

место отношение господства и обусловливания, как это бывает всегда между

принципами и сферой их действия.

На долю целевой детерминации остается исключительно второе звено, вто$

ричная детерминация, которая исходит только от ценностно$зрячего, волящего

и действующего субъекта. Эта вторая детерминация всецело заключена внутри

реального; в ней превращение идеального в реальное (в реальное ценностное

сознание) уже предполагается. Она исходит от реального субъекта и распростра$

няется там, где она становится внешним поступком, на другое реальное, а там,

где она есть лишь внутренняя установка субъекта,— на организацию самого лич$

ностного субъекта. Внутренняя и внешняя стороны субъекта не имеют никакого

различия в отношении реальности детерминации. Правда, психофизическа

проблема еще связана с этой двойственностью. Но тем не менее оба звена лежат

внутри одной и той же реальности, физические и психические процессы проис$

ходят одновременно, и рознит их только пространственность.

Вторичная детерминация является целевой. Тем самым целевая связь овладе$

вает обширной областью. Все активные, идущие от личности к личности акты

несут ее в себе как категориальную форму. Таково всякое стремление, воление и

действие, всякое желание, страсть, надежда, все невысказанные и неосознан$

ные, лежащие в одном только умонастроении тенденции. Ибо сюда относятся не

только лишь осознанное полагание и преследование целей; но всякая актив$

ность субъекта, в сущности, уже имеет в себе структуру этой связи. Всякая прак$

тическая интенция является целевой.

c) Целевая связь как трехслойное отношение

И здесь, как и в причинно$следственной связи, существует непрерывная под$

чиненность, продолжающаяся зависимость от звена к звену, определенный по$

232 Часть 1. Раздел VI

рядок. Но структура подчиненности в этом порядке—совершенно иной, нежели

в природном событии. В причинно$следственном ряду всегда более позднее со$

бытие определено более ранним, там зависимость следует в направлении тече$

ния времени, ряд этот идет «по течению времени». В целевом ряду точно так же

неукоснительно более раннее определено более поздним, зависимость обратная,

ряд идет «против течения времени». Здесь все направлено к конечному звену, к

цели. В этом смысле целевая связь представляет собой обращение причин$

но$следственной связи. Отношение причины и следствия меняется на отноше$

ние цели и средства.

Динамика причинно$следственного ряда—это слепое движение вперед, при$

чем направление процесса всегда определено взаимодействием безразличных

составляющих; динамика целевого ряда — это исходящее от конечного звена

притяжение, притягивание процесса к конечной цели. Условием всего являетс

предварительное существование цели.

Тем не менее это описание целевой связи неполное. Если предварительное су$

ществование цели является условием всего, то должен быть учтен способ быти

этого условия. Но как цель существует до своей реализации? Она может сущест$

вовать только как поставленная, а именно как заранее поставленная цель, и

только сознание в состоянии поставить ее заранее. Целеполагание, таким обра$

зом, есть первое; предвосхищающее процесс, как бы перепрыгивающее его со$

единение с еще не существующим будущим.

К этому добавим еще кое$что. Собственно процесс реального события, даже

если он детерминирован целевым образом, т. е. связан с конечным звеном, про$

текает во времени и определяет свое направление от более раннего к более позд$

нему. В нем «средства» суть реальные причины, шаг за шагом «результирующие

собой» то, что стоит в качестве цели. Процесс реального события при осуществ$

лении цели, таким образом, невзирая на целевую детерминацию — причин$

но$следственный процесс. От других причинно$следственных процессов он от$

личается только уже предшествующим ему определением (или выбором) средств

с точки зрения цели. Но способ, каким средства в качестве ряда, в котором сле$

дующее звено всегда является целью прежнего, вплоть до конечной цели, «ре$

зультируют» цель является причинно$следственным. Целевая связь, таким обра$

зом, уже предполагает причинно$следственную связь; на этой стадии своего осу$

ществления, на стадии реализации, она есть причинно$следственная связь. Бо$

лее низкая форма детерминации включена в более высокую и более сложную,

является ее составной частью — соответственно всеобщему закону наслоени

категорий, по которому низшая категория является предпосылкой и категори$

альным моментом высшей. Высшая не может существовать без низшей, но и та

не может без высшей.

Если объединить целеполагание и реализацию в одно целое целевой связи, то

получится уже не просто обращение причинно$следственной связи, но форма

детерминации гораздо более высшего типа. Так как обратное определение от

цели к средству составляет собственную сущность целевого как такового, то его

вместе с причинно$следственным процессом реализации можно было бы оха$

рактеризовать как бег по кругу: сначала обратное определение от цели к средству,

а затем—обратное от средства к цели. Но и этого недостаточно, ибо первое усло$

вие всего, предварительное полагание самой цели, в этом еще не содержится.

Глава 20. Долженствование и целевая связь 233

Если привлечь и это, то в целевой связи установится троякое отношение между

исходным и конечным пунктами процесса:

1. Предварительное полагание цели субъектом, перепрыгивание течени

времени, доступная только сознанию возможность обгонять время и не обра$

щать на него внимания.

2. Обратное, собственно целевое определение средства целью, начиная от

последней, конечной цели, к средству, менее всего отстоящему от нее, назад к

первому, теперешнему средству, находящемуся в распоряжении субъекта, при$

чем предыдущее звено (то есть в обратном отсчете последующее) всегда имеет

целью последующее (в обратном отсчете предыдущее), и ею определяется или

отбирается.

3. Реализация цели, ее реальное осуществление за счет ряда средств, причем

осуществленное в предыдущем, обратном определении отношение средства и

цели превращается в точно так же осуществляющееся прямонаправленно$кон$

тинуальное отношение причины и следствия.

d) Прямая и обратная детерминация в целевой связи

Только последний этап или слой в этом трехслойном отношении представляет

собой реальный процесс в мире. Поэтому он имеет законченную причинно$след$

ственную структуру, представляя собой вмешательство исходящего от субъекта

действия в реальные мировые события; этот процесс, таким образом, не может

иметь другой категориальной формы, кроме той, что у этих событий — причин$

но$следственной формы. Последнее звено второго слоя есть первое звено третье$

го, первое средство, находящееся в распоряжении субъекта, и от него исходит

дальнейшее результирование заранее поставленной конечной цели. Зависимость

целевого ряда от причинно$следственного, заключающаяся в этом третьем слое,

имеет огромную важность для понимания целого: только так вообще и возможно

сосуществование двух типов детерминаций в одном реальном мире. Целевая де$

терминация непротиворечиво включается в причинно$следственную именно

потому, что ход собственной реализации в ней является причинно$следствен$

ным. Выражаясь наоборот, реальное влияние действующего сообразно целям су$

щества на мир, в котором оно пребывает, возможно только в мире, детерминиро$

ванном по причинно$следственному типу. Правда, это противоречит господ$

ствующему мнению, которое большей свободы действий ожидает от индетерми$

низма. Напротив: в лишенном детерминаций и законов мире, в котором все было

бы случайно, действующее сообразно целям существо вообще не могло бы суще$

ствовать, но это значит, что в нем реализация целей, действие были бы невозмож$

ны, так как невозможно было бы увидеть, какие причины в качестве средств вле$

кут за собой желаемый результат (то, что поставлено целью).

Первый и третий слои целевой связи направлены прямо, по ходу течения вре$

мени. Но только третий действительно пребывает в нем, протекает в нем. Пер$

вый перепрыгивает ход времени, не обращает на него внимания; он «предвосхи$

щает» будущее и за счет этого, определяя, ставит его впереди настоящего. Обрат$

но же направлен только второй слой. Он тоже лежит не на уровне реальных со$

бытий, он лишь становится определяющим для таковых за счет активности субъ$

екта, которому он предписывает путь. Но сам он находится в первую очередь

234 Часть 1. Раздел VI

лишь в сознании, как и целеполагание. Подобно тому как только сознание мо$

жет свободно перепрыгнуть ход времени, так только сознание может свободно

идти против его течения — от поставленной заранее цели до первого средства,

которое находится во власти субъекта.

Общая картина, таким образом, отнюдь не представляет собой простого бега

по кругу. Но первый полукруг — чтобы придерживаться образа — проходитс

дважды, второй — только один раз. Две первые ступени уже для себя образуют

замкнутый круг, обе еще по эту сторону реального, будучи делом только созна$

ния в себе, объективным образованием сознания. Они ведут идеально от субъек$

та в его реально данном сейчас, до цели как чего$то будущего, а от нее опять на$

зад через ряд средств—как они потребны цели в обратном порядке—к субъекту

в его данном сейчас. И лишь потом начинается реальный слой связи, где тот са$

мый ряд средств будут проходить в обратном (то есть теперь уже в прямом) по$

рядке в реальном процессе как ряд причин.

Легко увидеть, что именно вторая ступень связи накладывает на ее целевой

характер особый отпечаток. На ней имеет место характерная для целевого отно$

шения обратная детерминация более раннего более поздним. Она$то и дает

возможность целевой связи быть формой реализации долженствования бытия.

Ибо в долженствовании бытия целевая точка дана, требуется же только реаль$

ная тенденция к ней. Только целевая детерминация может отвечать в бытии

требованиям долженствования.

e) Удвоение и тождество цели

Два других слоя целевой связи, как бы обрамляющие обратно детерминиро$

ванный второй, оба проходят, минуя субъект, к цели. Но делают они это весьма

различным образом. Первый, будучи исключительно антиципацией со стороны

сознания, без рефлексии над промежуточными звеньями (средствами), сводитс

к только лишь поставленной ирреальной цели. Последний же, будучи реальным

и реализующим процессом, руководимым рефлексией по поводу средств, осу$

ществляемой в ходе обратной детерминации, сводится к исполненной и реаль$

ной цели.

Таким образом, в целевой связи сама цель представлена дважды. Один раз

это — поставленная, ирреальная цель как предварительное определение до

начала процесса. В качестве таковой она является собственно определяющей,

точкой притяжения процесса. Другой же раз она выступает как реализованна

или исполненная цель, как результат завершенного причинно$следственного

ряда (третьего слоя) и одновременно всей трехслойной структуры целевой де$

терминации. Оба рода цели различаются так же, как у Аристотеля «первая эн$

телехия» и энтелехия как таковая — только у него и та и другая мыслятся дл

любого процесса вообще, а не имеющего отношение именно к этике. Цель в

первом случае — это определенное принципом (ценностью) полагание, по$

ставленное сознанием ценное; во втором же случае цель — это реальное, де$

терминированное принципом в обход, через сознание. Первая есть первое

обусловливающее в целевой связи, вторая — последнее обусловленное. Весь

размах человеческого стремления и творчества заключен между этими двум

пунктами.

Глава 20. Долженствование и целевая связь 235

И все же в другом смысле оба эти аспекта вновь едины и по праву зовутся од$

ной и той же целью (как у Аристотеля — одна и та же энтелехия). Ибо в целевой

связи они различаются только тем, что представляют различные стадии в ней, а

также модусами бытия. Они различаются как бытие, полагаемое в сознании, и

реальное в$себе$бытие. По материи же они идентичны, поскольку в себе она без$

различна к разнице модальностей и к стадиям (слоям) связи.

Это содержательное единство и порождает иллюзию бега по кругу в целевой

связи. Ибо если не осознавать разницы модальностей, то поставленную цель

фактически нельзя отличить от реализованной. А из этого, в свою очередь, мо$

жет вытекать иллюзия чисто причинно$следственного прохождения целевого

ряда в конкретном событии. Так как если смотреть только на реальный процесс

(третий слой), то фактически видишь перед собой только причинно$следствен$

ный ряд. Того, что в своем индивидуальном своеобразии он вовсе не мог бы осу$

ществиться, если бы до этого в обратном порядке результат не был антецеден$

том, причина — консеквентом, при такой установке увидеть как раз и нельзя.

Это соломинка этического натурализма, который предполагает, что все можно

объяснить каузально. Равным образом при этом упускают из виду, что бег по кру$

гу ведь никогда не завершается. В конкретном случае достигнутая цель большей

частью значительно отличается от намеченной. Конечно, при этом возникает

материальная нетождественность. Но заключается это не в сущности целевой

связи, но во владеющем ею субъекте.

Дело в том, что субъект включен в эту связь как бы дважды, ибо ведь первая и

третья ступени связи исходят от субъекта. Субъект ведь может поставить цель

только рефлексивно, «себе» (субъекту). Тем самым он ставит ее своей собствен$

ной активности, своей воле и действию. Полагая цель, он уже вовлекает себя са$

мого в реализацию. Тем самым он фактически представлен в связи дважды, при$

чем оба раза в различных функциях: первый раз как целеполагающий (ценност$

но$зрячий и смотрящий вперед), второй раз — как волящий и действующий.

Сколь различны две эти функции субъекта в целевой связи, столь они, тем не

менее, принципиально соединены неким тождеством — тождеством самого

субъекта как единства этих функций (актов), т. е. как личностного существа. И

даже здесь бег по кругу фактически никогда не завершается, в данном конкрет$

ном случае он никогда строго не закончен. Субъект, к которому обращается за$

ключающееся в целеполагании требование, в своих эмпирических интенциях

большей частью уже не тот, что ставил цель; своим волением он лишь выступает

в пользу поставленной им цели. Он не безусловно и не до конца идентифицирует

себя с целеполагающим субъектом. Если бы не существовало возможности тако$

го несоответствия, то дорога в ад не была бы вымощена благими намерениями.

Но и этот известный феномен имеет причиной не сущность самой целевой

связи, но моральную непоследовательность и слабость субъекта, его неспособ$

ность действительно приступить к осуществлению собственных этических ин$

тенций. Это раскол единства личностного существа, его расщепление, ее само$

отречение.

236 Часть 1. Раздел VI

f) Провидение и предопределение человека

Роль, которую субъект играет в целевой связи, точно соответствует положе$

нию, которое он занимает по отношению к долженствованию актуального бы$

тия. Это совпадение основывается на внутренней необходимости. Телеология,

которая происходила бы не в соответствии с ценностями, т. е. цели которой не

были бы материально определены ценностями, в себе, пожалуй, мыслима, хот

мы ее как феномен и не знаем; реализация же бытийно должного, которая шла

бы иным путем — путем целевой детерминации — если не учитывать «случай$

ной», не направляемой ценностями реализации — невозможна. Целевая связь

является для нее сущностной формой. Таким образом, понятно, что положение

субъекта в обоих комплексах проблем одно и то же.

Реальная динамика целевого ряда соответствует динамике долженствовани

идеального бытия. Она не есть слепое, брутальное проталкивание, подобное ди$

намике причинно$следственного ряда, которая безразлично к своим результатам

катится вперед во времени. Она является как бы «зрячей». И не только как бы.

Она и действительно «видит вперед», антиципирует конечную точку и за счет

этого одним махом предопределяет весь ряд. В ней целое раньше части, в то вре$

мя как в причинно$следственном ряду, когда к результату продвигаются «поша$

говым» способом, целое оказывается последним.

Двойной смысл заключен в этой антиципации: провидение и предопределе$

ние. И то и другое — дело целеполагающего субъекта. И в том и в другом заклю$

чено основное определение человека как нравственной личности. Ибо именно в

этих предвосхищающих актах человек становится носителем нравственных цен$

ностей и неценностей. И именно здесь открывается возможность увидеть сущ$

ность человека. Если уж провидение и предопределение суть атрибуты Божества,

призванные выразить Его мудрость, силу и безусловное управление миром.

Мистико$религиозное мышление с давних пор приписывало всю силу Богу, а

ценности понимало как Его заповеди. Этика может оставить некое пространство

для метафизики веры, насколько та не задевает ее ядра. Но так же, как идеально$

му в$себе$бытию ценностей этика должна была вернуть то, что исконно ему при$

надлежало, так и человеку теперь она должна вернуть то, что ему принадлежит.

Существует ли божественное провидение или нет — никто этого не знает и

ничего никогда доказать не сможет — но мы знаем то, что существует провиде$

ние человека. Пусть оно несовершенно, ограничено, вечно фрагментарно, даже

близко не сравнимо с идеалом божественного провидения, но оно имеет то пре$

имущество, что является не одним лишь идеалом, но фактом, осязаемым фено$

меном человеческой жизни. Полагание цели человеком — факт. Этика делает, и

должна делать, то, что в глазах благочестивого кощунственно: она наделяет чело$

века божественными атрибутами. Этика возвращает ему то, в чем он, не понима

собственной сути, отказал себе, приписав это Богу. Или, если выразиться иначе:

она свергает Божество с Его мирового трона и отдает в руки человека. Человеку

достается метафизическое наследство Бога.

Философски выражаясь, телеология есть особенность человеческого сущест$

ва. Существует ли она еще где$либо в мире, мы не знаем; ибо она возможна толь$

ко в существе, которое наделено сознанием, способно к познанию и стремле$

нию. Есть ли кроме человека кто$то еще с такими способностями — это уже

Глава 20. Долженствование и целевая связь 237

предмет чисто спекулятивных предположений. Полагание целей, так же как и

предвидение и предопределение, способность к стремлению и активному осу$

ществлению предопределенного мы знаем исключительно за человеком. Дл

трезвой, следующей безо всяких предрассудков за феноменами философии кате$

гория цели существует как конститутивный принцип,— то есть как целеполага$

ние и целевая деятельность, не как одна лишь «целесообразность», которая мо$

жет существовать и акцидентально — вообще лишь в сознании, быть может, еще

в более высоких образованиях, в случае если они есть, но уж точно не в низших.

Низшие образования могут быть вовлечены (например, как средства), в целевую

связь высших. Но они сами, взятые для себя, совершенно бесцельны, чужды це$

лям, индифферентны к ним. Именно в силу этой индифферентности, то есть по$

тому что никаких собственных целевых тенденций в них нет, они и могут высту$

пать как средства в целевой связи, которая в себе не имеет с их присутствием ни$

чего общего.